Легкое дуновение брата весеннего ветра странно,
Вдоль быстрых, но забитых снегом и льдами рек,
В любую погоду забыв про невзгоды и тени ущелий,
Тропами по нефриту мхов Тофалари в любви и свободе,
Неся восторженные вздохи о неземных красках неба,
Среди скал немереных под солнцем летит уверенно,
Со слезой на снегу странный ветер вечной надежды.
"Бертырдой. Тофалария". (Шибкеев Петя, род Кара-Чогду). Тофалары (Тофы). Портрет. Живопись. Холст. Масло. 80-80 см.
Ирбис
В истоке родового ключа входившего в охотничьи угодья таежника, поселилось таинственное существо, о жизни которого мало, что известно. Молва старых таежников, наделяла это существо, человеческим разумом, и считала родным братом. Герой моей картины воспринимает весь горный мир, как единое живое существо. И был рад соседу. Логово устроил Снежный Барс, в труднодоступном месте. Днем отдыхал на скалах. Охотится перед закатом солнца или утром на рассвете, выслеживая больных животных. Ирбис следовал по звериным тропам, проходящим по хребтам и вдоль ручьев, протаптывая постоянные тропинки по рыхлому снегу. Совершал обход, появлялся не далеко от стойбища таежника через несколько дней, возвращаясь в логово. На таежника он не обращал никакого внимания, а он восхищался красотой хищника. Прошло несколько дней, и Ирбис не появился. Таежник почувствовал волнение, возможно, что-то с ним случилось. Пошел искать, обследуя альпийские луга, каменные россыпи, обрывистые ущелья и снежную зону. Отличный следопыт, он спустился ближе к кустарниковой растительности и нашел Снежного Барса. Ирбис лежал без сознания, в браконьерской петле, обреченный на мучительный конец. Таежник ни когда никогда лишнее с тайги не брал, не ставил слепые петли, не считал их охотой. Проявляя неуважения к природе, люди сделали свои сердца темными и совершили плохую ошибку, идущую от ложного представления мира. Он просил Духов Гор простить ошибки людей. Потрогал Ирбиса, она была еще теплой и не утратила дыхание. Он снял петлю и осторожно понес Снежного Барса к ее логову, среди скалистых нагромождений под нависшей плитой. В нем лежал новорождённый маленький котенок, слепой и беспомощный. Малыш был раскрашен крупными сплошными буроватыми пятнами на спине и сильно пищал в поисках молока матери. Таежник положил раненого зверя на мох.
Противоречивые чувства нахлынули на таежника, с одной стороны счастье, с другой стороны страх. Мучил вопрос. Чем кормить детеныша? Дал с фляжки пить оленье молоко и вздохнул с облегчением. Котенок жадно пил. Таежник начал Ирбис лечить травами. Ухаживал, кормил, поил и Ирбис и малыша. Далеко не отходил, подложив сухой мох, спал рядом, согревая их своим телом. Помогая Ирбис, ему иногда казалось, что он принял облик Снежного Барса и действительно их родной брат. Для таежника время растянулось в ожидании выздоровления, пролетала вечность и он начал мастерить амулет, наносил на него рисунок жизни. И случилось чудо, через три дня Ирбис вернулось сознание. Она не смогла встать, но открыла глаза, посмотрев на малыша, мяукнула.
Комментариев нет:
Отправить комментарий